 | Венская конвенция ООН о договорах международной купли-продажи товаров, 1980 г. — CISG |
 |
|
|
||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
История создания Венской конвенции — отличный пример, как в условиях жесткого противостояния двух систем общие миролюбивые устремления их представителей, отбросивших необходимость следовать внутренней пропагандистской риторике, оказались способны на долгий срок создавать процедуры добрососедства и взаимопонимания (по смыслу документа A/8082). Недопущение международных вооруженных конфликтов, каких-либо актов агрессии так, как это предусматривает Резолюция Генеральной Ассамблеи ООН № 3314 (ХХIХ), документ A/RES/3314, — условия для реализации таких процедур и впредь. События первой половины XX-ого столетия доказали: война одного вождя, одержимого идеей самоутверждения в истории, не должна становиться войной целого народа и трагедией для человечества!
CISG.info/art/66 — короткий адрес для цитирования данной страницы или ссылки на нее.1. Структура, статистикаКонвенция имеет в своем составе части, главы и разделы (перечисление здесь — от главного к частному). В структуре Документа статья 66 находится соответственно здесь:
Пользователи также просматривали совместно:
Выборка за последние 30 дней. 2. Подготовительные материалыВенская конвенция ООН 1980 года — это результат деятельности по унификации права международной купли-продажи продолжительностью в несколько десятилетий (см. история Конвенции). Обращение к подготовительным текстам следует считать неотъемлемой частью толкования Конвенции. Это тем более верно при условии, что Конвенция практически не допускает возможности толкования ее положений с учетом смысла и содержания какого-либо национального права (автономное толкование — см. ст. 7). В том числе и поэтому авторы Конвенции старались сформировать нейтральный терминологический аппарат, а также использовать лексические конструкции, лишенные каких-либо заимствований из права той или иной страны либо отсылок к нему (данное утверждение верно и тогда, когда текст Конвенции содержит грамматически тождественный термин). Для понимания смысла отдельных положений Конвенции мы рекомендуем последовательно обращаться к:
Статье 66 в редакции, одобренной в ходе Дипломатической конференции, предшествовали следующие тексты из состава ранее принятых единообразных законов ULIS ULFC и/или подготовительных материалов (проектов):
Название города в обозначении проекта соответствует месту проведения сессии UNCITRAL или заседания Рабочей группы, а цифра — году, в котором данное событие состоялось. В ходе Дипломатической конференции в Вене обсуждение статьи 66 состоялось:
На отдельной странице мы публикуем расширенную подборку подготовительных материалов.
3. Комментарий Секретариата 1979Информация общего характера На одиннадцатой сессии ЮНСИТРАЛ, которая проходила в Нью-Йорке с 30 мая по 16 июня 1978 года, был согласован и утвержден окончательный вариант проекта Конвенции. В специальной литературе он получил краткое название «Нью-Йорк 1978» (документ A/33/17 — п. 28). Проект объединял как положения о порядке заключения договоров международной купли-продажи, так и предписания, регулирующие материальную сторону таких договоров. К этому проекту Секретариат, во исполнение решения, принятого в ходе одиннадцатой сессии ЮНСИТРАЛ (см. документ A/33/17, п. 27), подготовил комментарий. Текст проекта, указанный комментарий к нему, а также проект заключительных положений будущей Конвенции были направлены правительствам иностранных государств и заинтересованным международным организациям для комментариев и предложений, с тем чтобы в последующем учесть полученные замечания и рекомендации при обсуждении проекта в ходе Дипломатической конференции. Важно: при работе с Комментарием Секретариата следует учитывать то обстоятельство, что его текст был составлен для проекта Конвенции и он не может считаться комментарием текста Конвенции в действующей редакции. Комментарий не носит обязательный характер. Однако он до сих пор остается важным источником знаний для толкования отдельных положений Конвенции. Текст проекта Конвенции воспроизводится здесь согласно документу A/CONF.97/5 (Часть I) с сохранением нумерации, предусмотренной проектом; текст комментария — так, как он опубликован в документе A/CONF.97/5 (Часть II). Комментируемый текст Статья 78. Потеря товара после перехода риска. Потеря или повреждение товара после того, как риск перешел на покупателя, не освобождает его от обязанности уплатить цену, если только потеря или повреждение не были вызваны действием или упущением продавца. Комментарий Статья 78 является вводной статьей положений Конвенции, регулирующих переход риска, связанного с гибелью товара. Вопрос о том, кто должен нести риск, связанный с гибелью товара, — покупатель или продавец, является одним из наиболее важных вопросов, которые должны быть решены с помощью закона о купле-продаже товаров. Хотя большинство случаев гибели товара будет покрываться страховым полисом, правила, возлагающие риск, связанный с гибелью товара, на продавца или покупателя, определяют, какая сторона должна предъявлять иск к страховщику, какая сторона должна ждать урегулирования, что связано с неудобствами в плане текущих средств, и какая сторона несет ответственность за спасение поврежденных товаров. В тех случаях когда страхование не было произведено или является недостаточным, вопросы, касающиеся распределения риска, имеют еще более важное значение. Конечно, во многих случаях риск, связанный с гибелью товаров, определяется исходя из положений договора. В частности, такие торговые термины, как фоб, сиф и каф, могут определять момент, когда риск гибели переходит с продавца на покупателя1. Если в договоре изложены правила определения риска гибели путем применения торговых терминов или любым другим способом, эти правила будут иметь преимущественную силу по отношению к нормам, изложенным в настоящей Конвенции2. В статье 78 говорится о главном последствии перехода риска. После того как риск перешел на покупателя, он обязан уплатить за товары, несмотря на последующую гибель или порчу товаров. Это положение является обратной стороной правила, изложенного в статье 34 (1), согласно которому «продавец несет ответственность... за любое несоответствие, которое существует в момент перехода риска на покупателя». Тем не менее, даже если риск перешел на покупателя до потери или повреждения товара, покупатель освобождается от обязанности уплатить цену в той мере, в какой эта потеря или повреждение произошли в результате действия или упущения продавца. Потеря или повреждение товара могут быть вызваны действием или упущением продавца, которые неравнозначны нарушению обязательств продавца по договору. Например, если договор был заключен на условиях фоб, риск, как правило, переходит тогда, когда данный товар пересекает поручень судна3. Если продавец повредил товар в порту разгрузки, когда он получал свои контейнеры, такое повреждение товара может и не считаться нарушением договора, а вместо этого представлять собой гражданское правонарушение. Если потеря или повреждение товара представляет собой гражданское правонарушение, а не нарушение договора, то ни одно из средств защиты покупателя согласно статьям 41–47 не может быть применено4. Тем не менее статья 78 предусматривает, что покупатель не будет обязан уплатить цену, указанную в договоре, а будет располагать правом вычесть размер убытков, исчисленный в соответствии с применимыми нормами права, касающимися гражданских правонарушений. Примечания: Например, Инкотермы, фоб. А.4 и В.2; сиф, А.6 и В.З; каф. А.5 и В.З предусматривают, что риск остается на продавце до тех пор, пока товары не пересекут борт корабля; с этого момента риск несет покупатель. Статья 5. См. сноску 1, выше. Статья 41(1) устанавливает, что эти средства правовой защиты применимы лишь в том случае, если продавец «не исполняет какое-либо из своих обязательств по договору и по настоящей Конвенции».
4. Руководство 2021
Порядок перехода риска согласно КМКПТ Товары, определенные индивидуальными признаками в договоре, могут быть утрачены или повреждены. Когда это происходит, решение вопроса о том, будет ли непоставка (в этом случае — утрата) или поставка поврежденного товара (в этом случае — повреждение) считаться нарушением обязательства продавца поставить товар, будет зависеть от того, произошла ли утрата или повреждение до или после перехода риска утраты или повреждения. Если утрата или повреждение произошли после перехода риска утраты или повреждения от продавца на покупателя, то продавец не обязан компенсировать утрату или повреждение товара и покупатель должен уплатить полную цену (статья 66). Вместе с тем имеются два исключения. Во-первых, если утрата или повреждение вызваны действиями или упущениями продавца, то непоставка или поставка поврежденного товара будут являться нарушением обязательства продавца поставить товар (статья 66). Здесь не имеет значения, были ли эти действия или упущения сами по себе нарушением обязательства продавца. Во-вторых, даже если утрата или повреждение произошли после перехода риска и если имеет место существенное нарушение договора продавцом (является ли это или нет причиной утраты или повреждения), то покупатель может обратиться к средствам правовой защиты, которыми он может воспользоваться в случае такого нарушения (статья 70). В том числе идет речь о замене товара (пункт 2 статьи 46) и о заявлении о расторжении (прекращении) договора (пункт 1(b) статьи 49), невзирая на тот факт, что утрата или повреждение произошли после перехода риска. С другой стороны, если утрата или повреждение произошли до перехода риска на покупателя, то продавец должен будет заменить товар. В противном случае продавец будет считаться нарушившим его обязательство поставить товар. Из вышесказанного следует, что определение момента перехода риска имеет важнейшее значение. Стороны свободны договариваться о моменте перехода риска. На практике стороны часто договариваются о моменте перехода риска посредством заключения соглашения о соответствующих торговых условиях в соответствии с Инкотермс (в то же время правила Инкотермс не определяют последствия перехода риска). Согласно правилам Инкотермс обычно считается, что риск утраты по-прежнему лежит на продавце до момента поставки товара продавцом в соответствии с каждыми конкретными условиями. Например, согласно условиям FСА, СРТ и CIP риск переходит в тот момент, когда товар передается перевозчику или товар предоставляется в его распоряжение; согласно условиям FOB и CIF — когда продавец помещает товар на борт судна; и согласно условиям EXW, DAP и DDP — когда продавец предоставляет товар в распоряжение покупателя в согласованном пункте. Если стороны не заключили такое соглашение, то риск переходит в соответствии со статьями 67 и 68 КМКПТ. С практической точки зрения сторонам следует приобрести страховку на покрытие утраты товара. Вопрос о переходе риска не увязан с вопросом о передаче права собственности. Как правило, риск переходит в момент, когда продавец предпринял все возможные усилия для поставки товара и когда покупатель занимает лучшее положение для контроля над товаром. Следует отметить, что риск не переходит на покупателя, пока товар четко не идентифицирован для целей договора (пункт 2 статьи 67 и пункт 3 статьи 69). В ПМКД не содержится прямых резервных положений о переходе риска утраты и о его последствиях с учетом более широкой сферы применения Принципов, которая охватывает все договоры.
5. Комментарий CISG.infoДалее по ссылке находится перечень статей, для которых редакцией CISG.info подготовлен собственный комментарий.
6. Комментарий ЮрЛит 1994Текст комментария Венской конвенции, опубликованный в издательстве «Юридическая литература» в 1994 году. Для ст. 66 комментарий составил: О.Н. Садиков. Стр. 156 В отличие от применяемых предпринимателями России многосторонних ОУП СЭВ и двусторонних ОУП СССР-КНР и СССР–КНДР Венская конвенция не содержит норм о базисе поставки, который включает условие о Стр. 157 моменте перехода от продавца к покупателю права собственности и риска случайной гибели товара. Однако в гл. IV Конвенции определяется момент перехода от продавца к покупателю риска в отношении проданного товара и последствия такого перехода. Момент перехода права собственности должен устанавливаться в соответствии с условиями заключенного сторонами договора купли-продажи и нормами применимого к этому договору права (см. комментарий к ст. 7 Конвенции). Понятие риска, о котором говорится в ст. 66, может быть выяснено путем толкования этой статьи. По общему правилу в гражданском праве риском применительно к договору купли-продажи признается несохранность (утрата или повреждение) проданного товара, которая наступила независимо от действий участников договора вследствие случайных явлений или обстоятельств непреодолимой силы. Такое общепринятое понимание риска подтверждается заключительной частью ст. 66, согласно которой риск отсутствует, если утрата или повреждение товара «были вызваны действиями или упущениями продавца». Основной смысл ст. 66 состоит в том, чтобы исключить для покупателя возможность отказывать продавцу в уплате цены за товар, ссылаясь на его утрату или повреждение, которые не были вызваны действиями или упущениями продавца (см. п. 4 настоящего комментария). И напротив, при наличии таких действий или упущений продавца, если они будут доказаны покупателем, последний вправе отказаться от уплаты цены за товар. Если товары повреждены вследствие действий или упущений продавца, покупатель имеет право требовать снижения цены за товары, которое соответствует степени их повреждения, устанавливаемой экспертизой. Однако если повреждение товаров исключает или существенно снижает возможность их использования по обусловленному договором назначению, покупатель вправе отказаться полностью уплатить цену за товары. Разногласия, которые могут при этом возникнуть, стороны должны разрешать в порядке, согласованном ими для урегулирования споров. Возможно также и проведение специальной технической экспертизы. Статья 66 не затрагивает другие обязанности покупателя, которые могут быть предусмотрены договором и применимым правом. При отсутствии таких указаний следует считать, что при утрате или повреждении товара, независимо от причины, отпадают обязанности покупателя, неразрывно связанные с самим товаром (например, обязанность информировать продавца об использовании товара), и сохраняются обязанности самостоятельного характера (например, обязанность вернуть продавцу возвратную тару), которые покупатель должен исполнить независимо от того, сохранен товар или нет. Исходя из смысла и назначения ст. 66 используемый в ней термин «утрата и повреждение товара» следует толковать расширительно. Он охватывает утрату и любые повреждения товара на всех стадиях доставки товара после того, как риск перешел на покупателя (о моменте перехода риска см. комментарий к ст.ст. 67–69). В частности, утратой товара следует считать помимо его неприбытия конфискацию (реквизицию) товара компетентными государственными органами, например таможней, и выдачу товара перевозчиком третьим лицам, у которых он не может быть истребован. Повреждения товара тоже бывают различными. Это может быть и внешнее повреждение товара, и утрата им каких-то качеств или свойств, обусловленных договором купли-продажи, при сохранении в первоначальном состоянии внешнего вида товара, например, истечение срока годности из-за длительной перевозки. В статье 66 нет термина «недостача» товара, который известен ряду других международных соглашений и часто применяется в договорной практике отечественных предприятий. Расширительное толкование термина «ут- Стр. 158 -рата товара» позволяет включить в него и случаи недостачи, которая является частичной утратой товара. Если покупатель ссылается на ст. 66, он должен доказать факт утраты или повреждения товара при его транспортировке. Достаточным доказательством следует считать неприбытие товара в срок, установленный на соответствующем виде транспорта. Например, в силу § 4 ст. 16 СМГС груз признается утраченным, если он не выдан получателю или не предоставлен в его распоряжение в течение 30 дней с момента истечения срока доставки, исчисленного по ст. 14 Соглашения. Аналогичные правила действуют при железнодорожных перевозках с Австрией (ст. 21 Тарифа) и с Финляндией (ст. 28 Тарифа). При международных автомобильных перевозках, согласно ст. 20 ЦМР, груз считается утраченным, если он не доставлен в течение 30 дней сверх согласованного срока, а при отсутствии такового — в течение 60 дней после принятия груза перевозчиком. На авиатранспорте в силу ст. 13 Варшавской конвенции груз утрачен, если он не доставлен по истечении семидневного срока, считая со дня, когда груз должен был прибыть. Для международных морских сообщений единых правил в отношении утраты груза пет, и этот вопрос решается с учетом характера перевозки (регулярное или нерегулярное сообщение), условий заключенного договора морской перевозки и норм применимого к перевозке права. Повреждение (и недостача) товара должно подтверждаться соответствующими письменными актами. Таковыми могут быть и акты, составляемые при транспортировке товара, и акты приемки и экспертизы, проведенные покупателем на его складе. Составляя акты и направляя их продавцу, покупатель должен соблюдать правила приемки товара, установленные ст.ст. 38–39 Конвенции (см. комментарий к этим статьям) и заключенным договором купли-продажи. В остальном надлежит руководствоваться нормами применимого права. В заключительной части ст. 66 говорится о действиях или упущениях продавца, которые вызывают утрату или повреждение товара и исключают применение ст. 66 в отношении обязанности покупателя уплатить цену за товар. Какие действия и упущения имеются в виду? Дело в том, что на практике довольно часто договор купли-продажи исполняет не только продавец, но и привлеченные им третьи лица, причем круг этих лиц может быть очень широким (субпоставщики, хранитель товара, экспедиторы и т.д.). Поэтому действия (упущения) продавца должны пониматься расширительно и охватывать действия (упущения) привлеченных продавцом третьих лиц, вызывающие утрату или повреждение товара. Перевозчика нет оснований рассматривать как привлеченное продавцом третье лицо. Перевозчик выполняет в коммерческих операциях самостоятельные функции, он часто привлекается покупателем (морские и автомобильные перевозки) и несет ответственность перед покупателем, который по общему правилу располагает и необходимой для этого -транспортной документацией, отсутствующей у продавца. Действия и упущения продавца не обязательно должны быть виновными. По смыслу ст. 66 достаточно, чтобы такие действия (упущения) объективно вызвали утрату или повреждение товара, но необходимо наличие причинной связи, которая доказывается покупателем либо вытекает из обстоятельств утраты (повреждения) товара. На практике имеют место случаи, когда утрата или повреждение товара были вызваны действиями (упущениями) как продавца, так и покупателя. Например, товар подмок в результате того, что продавец загрузил его в неисправный контейнер; покупатель же, зная об этом, своевременно не разгрузил Стр. 159 контейнер и приступил к определению степени несохранности товара спустя значительный срок после его получения, когда состояние товара еще более ухудшилось. Представляется, что в таких случаях будет правильно на основании п. 2 ст. 7 Конвенции (см. комментарий к этой статье) применить ст. 80, согласно которой сторона не может ссылаться на неисполнение обязательств другой стороной в той мере, в какой это неисполнение вызвано действиями или упущениями первой стороны. Практически это означает распределение возникших убытков между продавцом и покупателем с учетом степени допущенных каждым из них нарушений. Источник публикации: Венская конвенция о договорах международной купли-продажи товаров Комментарий [М.М. Богуславский и др.], М.: Юридическая литература, 1994. Авторский коллектив: М.М. Богуславский, Н.Г. Вилкова, А.М. Городисский, И.С. Зыкин, А.С. Комаров, А.А. Костин, М.Г. Розенберг, О.Н. Садиков. ISBN 5-7260-0749-2. Тираж: 30 тыс. экз. Дополнительная информация об издании.
7. Commentary by Schlechtriem
D. The Passing of Risk (Articles 66–70) The buyer‚s obligation to pay is dependent on the seller‘s performance of his obligations. In general, once the seller has performed, the buyer must pay even if the [goods are] thereafter destroyed or damaged. The buyer thus carries the risk of having to pay despite the loss of the goods. In ULIS, the concept of „delivery“ was used to describe the closely related concepts of the seller’s performance of his obligation and the passing of risk to the buyer. [342] This „very elegant legal solution“ [343] was dropped by UNCITRAL [344] as too conceptual. The passing of risk is therefore no longer determined by the legal concept of „delivery“ but rather by a description of the prerequisites for the passing of risk. Article 66 states the principle: Once the risk has passed to the buyer, he must pay the full price, even if the goods have been damaged or destroyed. There is an exception for the case where the loss or damage was „due to an act or omission of the seller.“ The Secretariat‚s Commentary gives the example of goods which, after delivery, are damaged by the seller as he recovers his containers. [345] Whether the seller has thereby breached the contract is, in principle, irrelevant. Nonetheless, the seller‘s act which leads to the loss of the goods will almost always constitute a breach of contract. That is the case when the goods are not packaged correctly, or a defect causes further deterioration and destroys the goods after the risk has passed. However, these problems exceed the scope of the rule on the passing of risk, which is limited to the distribution of risk for accidental loss. The exception concerning loss or damage due to the seller’s act may apply even where the seller is not responsible in the sense of Article 79(1) and (2). If the seller is „responsible“ for the destruction of the goods, his act not only releases the buyer from his obligation to pay but also may permit the buyer to claim damages for breach of contract (or for non-contractual liability under domestic law). [346] [page 86] If the seller’s breach of contract is fundamental, the buyer may avoid the contract and is released from his obligation to pay. [347] The fact that the buyer cannot return the Articles destroyed as a result of the breach — such as where a defect caused further deterioration — does not prevent him from avoiding the contract nor does it prevent the „passing back“ of the risk: the seller must return the full purchase price to the buyer, even when the goods cannot be returned (Article 82(2)(a)). [348] If the buyer neglects to notify the seller of non-conformities (including a delivery of entirely different goods) or defects in title, such as encumbering industrial property rights, the buyer remains obligated to pay the purchase price, even if the goods are lost and the contract would have been avoidable had timely notice of the lack of conformity been given. The Convention distinguishes in particular between sales involving carriage and simple sales for which the seller’s obligation to deliver is fulfilled at his place of business or a third place. [348a] Footnotes: See generally Dölle (Huber) ULIS Article 19 § 12 et seq. (development of the concept of delivery). Huber at 451. Regarding the attempts to define „delivery“ and the further developments related to the term in the Draft Conventions, see Huber at 451 notes 61, 63; Roth at 294 et seq.; Honnold, Draft Convention at 229; Sevón, Lausanner Kolloquium at 192. A/Conf. 97/5 at 199 § 6 (= O.R. 5 et seq.). See Neumayer, „Zur Revision des Haager Einheitlichen Kaufrechts — Gefahrtragung, Gehilfenhaftung, Fait du Vendeur und Lückenproblem“, in Festschrift von Caemmerer 960 et seq. (1978). Huber‚s view that only a breach by the seller would fall under the exception in Article 66 contradicts both the wording and structure of the Convention as well as the intention of its authors. Nevertheless, his view should take preference as a matter of policy. Although loss or damage caused, partially or entirely, by the seller‘s proper behaviour (e.g., exercise of his right to stop the goods in transit, or timely and proper delivery) may be excluded from the exception in Article 66 by reasonable interpretation of „due to“, Article 66 could be an extraordinary remedy for damage and loss of goods due to behaviour not „covered“ by the contract even though the seller would not normally have been liable on the basis of Articles 45–52 in conjunction with Articles 30–44 for such behaviour. These unintended consequences undermine the coherence of the buyer’s remedies and their underlying principles and should be avoided by a restrictive interpretation. See also the rather guarded comment by Sevón, Laussanner Kolloquium at 196, 197. Whether, in such a case, the risk does not pass at all to the buyer or whether it passes back to the seller is essentially a question of terminology. See Dölle (Huber) ULIS Article 19 § 159. A motion by the U.S. delegation that would have clarified the matter in Vienna (A/Conf. 97/C.1/L.299 Rev. 1= O.R. 140) caused a lively discussion. See A/Conf. 97/C.1/SR.32 at 10–11 (= O.R. 408). In the end, it was decided that the risk passes back to the seller. Otherwise, it was feared that the risk would remain with the seller, even if he did not exercise his right to avoid the contract. See also Roth at 302 et seq. For German law, see Judgment of Oct. 9, 1980, BGH, 1981 NJW 224, 226. For a very clear analysis of the basic rules see Bucher, Lausanner Kolloquium at 212 et seq. Впервые книга Петера Шлехтрима была опубликована на немецком языке в 1981 году в издательстве J. C. B. Mohr (Paul Siebeck), Германия. Публикация состоялась вскоре после Дипломатической конференции, в которой П. Шлехтрим принимал участие в качестве члена делегации ФРГ. Перевод на английский язык вышел в свет в австрийском юридическом издательстве Manz в 1986 году. Немецкая редакция книги выдержала несколько переизданий (с актуальными изменениями и дополнениями). Текущее, 7-ое по счету, издание опубликовано в 2022 году, также в издательстве Mohr Siebeck. Начиная с 5-ого издания, редактирование книги осуществляет Ульрих Шрётер.
8. Commentary by Enderlein/Maskow
Chapter IV Introductory remarks The regulation of the risk bearing currently, at least for doctrinal considerations, constitutes a difficult problem. Like in several other areas, this is in our view to be seen in connection with the fact that theories, which in part have their origin in Roman Law or developed already in the Middle Ages (which at any rate are based on completely different trade conditions than those which exist today) have, so to speak, become independent from their social background and continue to have an influence without being able to fully meet today’s realities. In publications on the CISG (e.g. Hager/Freiburg, 388 fol) it has repeatedly been pointed out that the passing of the risk can be linked above all to three fundamental aspects : the conclusion of the contract, the passing of property in the goods, or the procurement of the goods which again can be defined differently. Those aspects overlap insofar as they relate to one another, e.g. in that the passing of property in the goods is made dependent on the conclusion of the contract or on the procurement of the goods. The conclusion of the contract is not really suitable for determining the passing of risk especially in international sales contracts. Those are in general distance sales relating to non-specific goods to be delivered. At the time the contract is concluded they are thus not even specified, often not even manufactured, and are still in the hands of the seller or of the person acting on his behalf. The passing of property in the goods is not suited to fit the purpose discussed here above all because in fixing the decisive criteria for it, security considerations quite often play a role, e.g. tying to the handing over of documents of title, reservation of title, and, therefore, other legal and political aspects come into play that have to be taken account of in determining the passing of the risk. The CISG has ruled out such procedure from the very beginning. Because of the differences in the domestic rules governing the passing of property, its deep integration into the national legal systems, the interests and ideologies it is burdened with, no unification could be achieved in this field (Article 4, subpara. (b)); a tying of the passing of risk to the passing of property in the goods would practically have meant to renounce a unification of this subject matter which is, however, very important. [page 255] Only the third variant was left therefore: procurement of the goods. It is in line with contemporary trends and had been realized in ULIS in that the passing of risk was tied to delivery. This has been criticized for general and legal reasons (Neumayer, 958 fol), and rightly as far as the concrete implementation of that relationship is concerned (c. Introductory remarks 4.). The CISG ties the passing of risk not that much to other legal terms for whose determination there are already actual or supposed solutions, but originally, so to speak, to the stages of dispatch (v. Hoffmann/Dubrovnik, 278, refers to a typological approach in this context). The trade requirements are the starting point (page 3) on whose basis the risk had to be distributed in a balanced way. What matters in this context is not justice but rather usefulness because the risk manifests itself in accidental happenings for which none of the parties can be blamed, but which have to be legally assigned. It was exactly this autonomous or genuine connection of the passing of risk for which the general solution of this problem in the CISG was highly praised (e.g. Bucher /Lausanne, 216 fol; Hager/Freiburg, 411; in this spirit also Kahn/Lausanne, 975). But the cited authors also express themselves critically, in particular in regard to the concrete implementation of the applied principles (see also Sevón/Lausanne, 205 fol). Indeed, shortcomings cannot be overlooked as will be seen in the following detailed comments. In brief, we believe that there are problems which remain unsolved while others are regulated twice, which leads to misunderstandings, and that the trade requirements are not fully met in every instance. One gets the impression sometimes (e.g. Article 66, last part of sentence and also Article 70) that the passing, or better non-passing, of risk is used as an additional sanction and thus applied contrary to its real function. The interpretation given by us will therefore aim at restricting a respective use of this legal instrument. The shortcomings indicated above can certainly not exclusively be put down to the general difficulties in the unification of law, but the latter are emphasized because this legal institute is undergoing a fundamental change. This is reflected differently in the individual laws. A clear signal that the national civil law regulations and their doctrinal legal interpretation have not fully met the requirements in many countries for quite some time now, was set by the fact that in practice a large part of those problems has been solved by relating to the Incoterms for more than 50 years. Without entering into detail as to their character, we wish to point out that in a case where the parties have agreed a customary delivery clause which is not further specified, it can be assumed that the interpretation given by the Incoterms is referred to (page 12 of Article 7). It [page 256] should be hard to disprove this, all the more so since proving that something deviating was agreed In regard to several points should not be sufficient for it. If there is no such connection, and the Incoterms in their entirety are declared usages. This cannot replace the choice of the parties. Only in rare cases will there be proof that a certain clause of the Incoterms has become a usage in respect of a certain kind of trade. Hence, where the parties have agreed no trade term at all, the regulation under the CISG will apply. But those cases are rare. Besides, the CISG would complement the Incoterms. Since they are generally more detailed, this will not occur very often. But as will have to be explained below, the rule governing the passing of risk under the CISG may well be considered as supplementing the Incoterms, in particular because of its broader angle of vision. Hellner (Dubrovnik, 346) even believes that the CISG is of greater relevance in regard to the passing of risk than to delivery. We, however, do not think that the CISG is an encouragement to ignore the traditional interpretation of the Incoterms and to destroy their fundamental interrelation, as H. de Vries affirms in his acerbic essay which is based, in our view, on many misunderstandings („The passing of risk in international sales under the Vienna Sales Convention 1980 as compared with traditional trade terms“, European Transport Law, 1982/5, vol. XVII, p. 528). We explained (Introductory remarks 1.) that the rule governing the passing of risk has to be orientated primarily towards trade requirements. In the following, we wish to summarize the relevant criteria, taking into account publications on the subject (in particular the Secretariat’s Commentary, O.R., 63; Roth, 291; Honnold, 367, 373 fol). In the relationship between the parties to the contract the rule governing the passing of risk should, if possible, be applied in such a way that the party who has the goods in safekeeping is also the one to bear the risk. He is best equipped to protect the goods and/or to save them from imminent danger, and is stimulated to do so if he bears the risk. Disputes that he will have to answer for loss or damage to the goods because of conduct contrary to his obligations even though he did no longer bear the risk, are avoided. A second criterion is that the risk is borne by the party who can insure the goods most easily and less expensively and/or has the most favourable prerequisites for submitting an insurance claim (aspect of simplicity). When one party has the goods in his safekeeping, all those criteria point to him. When a third party, in particular a storekeeper or a carrier, has the goods in safekeeping, it is important in the interest of an absolutely inexpensive insurance that one insurance covers the entire way of transportation or at least parts of it which are clearly delimitable, including the possibility of control on [page 257] the way. It is recommendable that the rule for the passing of risk follows that procedure. Less clear is the aspect of simplicity. It will point to the seller insofar as he is the one to organize transportation. But this does not include the bearing of the risk by the seller because he can also insure the goods on behalf of the buyer. Insurance for the latter is facilitated under Article 32, paragraph 3. The party who has the best opportunities to submit insurance claims is the one who receives the goods from the safekeeping by a third party, e.g. carrier, and who, accordingly, also has the required documents. The third criterion refers to the best prerequisites for asserting claims vis-à-vis transport organizations. Again it points to the party who receives the goods from them. What becomes visible here is the usefulness of a congruence between the passing of risk in the relationship of the parties to the contract and points of intersection in regard to the liability of the carriers. Of no relevance in determining the passing of the risk should in our view be the aspect, as mentioned by Hager (Freiburg, 391) referring to Honnold, of who can best repair the goods. The measures which are of importance when the goods arrive relate first of all to securing claims. These criteria do not always lead to the same results, but can to a certain extent serve as a guideline in interpreting difficult provisions of the CISG. The passing of risk and delivery are not strictly bound to each other, but there is a close connection between them (Sevón/Lausanne, 193). When the CISG is applied for lack of deviating agreements, there are instances where the place of delivery and the place where the risk passes are the same, even when there is no formal relation between them. This follows in particular from the relationship between Article 31 and Articles 67 and 69 (Bonell, DPCI, 23; nuances are pointed to by Sevón/Lausanne, 193; Kahn establishes this relationship in a rather free and easy way — 976). Regarding the relationship between the risk of having to pay the price and the risk of having to perform, compare Article 66, page 1. Because of the close relations to the rights of the buyer and his obligation to pay the price the passing of the risk was, at a Norwegian proposal (O.R., 401 and 136), placed directly behind the Chapter which deals with the main obligations of the two parties. In ULIS the two relevant rules were found at the end. [page 258] While Article 66 defines the character of the risk passing, Articles 67 to 69 determine when the risk passes, and Article 70 implies that the passing of the risk has no influence on the rights of the buyer from a fundamental breach of contract by the seller. Systematized text Loss of or damage to the goods after the risk has passed [2] to the buyer does not discharge him from his obligation to pay the price [1], unless the loss or damage is due to an act or omission of the seller [3]. Words and phrases, concepts loss of or damage to the goods after the risk has passed to the buyer does not discharge him from his obligation to pay the price loss or damage to the goods after the risk has passed unless the loss or damage is due to an act or omission of the seller Commentary [loss of or damage to the goods after the risk has passed to the buyer does not discharge him from his obligation to pay the price] From this formulation follows that the risk refers in the first place to the risk of having to pay (Huber, 453 fol; Schlechtriem, 78; Bucher/Lausanne, 207). Hager (Freiburg) has pointed out that the distinction between the risk to pay and the risk to perform is not made in many countries and that, where it is made, it is relevant only in the event where the buyer has to take the goods at the seller’s place. In general, under the CISG the risk to pay and the risk to perform pass at the same time. This is also the attitude of the Incoterms in regard to this problem. The difference becomes obvious again when the fact that the risk has passed is later again put into doubt (page 3). We are referring here to different aspects which we want to examine separately. The risk of having to pay informs of which conditions have to be fulfilled by the seller for the obligation to pay the price not to end and/or be reduced when the goods are destroyed or damaged. The totality of these conditions fulfilled characterizes the passing to the risk, of having to pay the price. From the view of the seller it can be deduced from the passing of the risk until the existence of which condition he will have to fear that his right to obtain the price might be lost, in other words, to what extent he is responsible for the intactness of the goods. This aspect of bearing the risk corresponds with the seller’s liability under Article 36, paragraph 1, of the CISG for a lack of conformity which exists at the time when the risk is passed. Apart from that, the bearing of the risk has no influence on the emergence or settlement date of the obligation to pay the price. It follows from the rule on the risk of having to perform whether the seller is obligated to deliver again, to deliver missing parts, to repair, etc. The seller might not only lose his right to obtain the price because the risk materializes, but he might also have to deliver once again, which of course would revive his right to obtain the price. As was said before, the risk of having to perform passes with the risk [page 259] of having to pay the price; at least it passes with it at the latest and is not revived when the price risk comes back to the seller. Once the risk has passed, the seller does not have to deliver again. But what happens before? The seller has to tender the goods in a way prescribed in Articles 67 to 69. If he does not do that because the risk has materialized before it has passed and the orderly initiated process of tendering has failed because of this, the question whether the seller has to deliver once again or has to repair the goods, etc. is answered according to the general rules. Since the cases which are of interest here are cases where the goods are destroyed or damaged (page 2) accidentally, the impediments under Article 79 will regularly be in existence. But this basically only frees the seller from damages because of non-observance of the time for delivery (Article 79, page 5). Only the buyer has the right to use the possibility of avoidance, which would free the seller from his obligation to perform. The seller, however, will be interested in obtaining a rapid decision in the matter, which he can bring about in the following way: He informs the buyer under Article 79, paragraph 4, of how long the impediment will exist in regard to the performance of his obligations, or when he will be able to deliver new goods. Provided that the information is formulated accordingly, this would amount to a notice of delivery after the date for delivery under Article 48, paragraph 3, which is assumed to contain an invitation to inform of performance under paragraph 2. This entails the consequences envisaged there, in particular exclusion of the right to avoid the contract before the indicated time for performance if there is no rejection within a reasonable time (in detail Article 48, notes 10 fol). As regards accidental damage to the goods before the risk has passed, we assume that the goods were manufactured as planned and the problems emerged between the completion of manufacture and the passing of the risk. This case, too, is not specifically described in the Convention as being a reason for exemption, but can in its typical manifestations very well be subsumed under the impediments of Article 79, paragraph 1. Proceeding on this subsumption, the seller can repair the goods before the risk is passed, which leads us back to the procedure described in connection with the destruction of the goods. A case which occurs rather often in practice is that the risk is passed without a repair having been made, e.g. because none of the parties knows that there is a damage. The same is true of theft of part of the goods. In that event, the same rights of the buyer are to a large extent applied as in the case of delivery of non-conform[ing] goods. It is only the claims for damage which are excluded. There should be no great practical difference between whether the buyer refuses to pay part of the price because of an accidental damage or whether [page 260] he relies on reduction of the price pursuant to Article 50. Where the destruction or damage of the goods before the passing of the risk is caused by an act or omission of the buyer, e.g. by sub-supplying unfit motor oil, the motors to be delivered are destroyed during the test run, or the computers to be delivered are damaged because of the use of inappropriate packaging material, the buyer cannot rely on such non-conformity under Article 80. It is understandable that the buyer cannot demand that goods are delivered or damaged goods are repaired twice, when the risk had already passed when the loss or damage occurred. However, where spare parts or parts of larger units are lost which can be delivered solely by the seller or which only he can repair, and where he can reasonably be expected to do so, grounds may be given for an obligation to accept a relevant contract against payment by following the principle of good faith (Article 7, paragraph 1). [loss or damage after the risk has passed] Following the traditional understanding, reference is made here to accidental destruction and/or accidental damage. These include such effects which are not caused by either of the parties and or by parties for which the former are responsible, but are the result of events that cannot be influenced by human beings and/or of the conduct of uninvolved third parties or possibly also of the carriers. There is no doubt that they cover the effects of impediments, accidents, loss including theft, the mixing up during transport, delivery, etc. (c. Neumayer/Dölle, 605 fol). Where the buyer is responsible, he will bear the damage anyway (see also page 1.4.). As for the seller, see page 3. It is irrelevant after the risk has passed what has caused the loss or damage. We also believe that the buyer bears the risk of intervention by a State (obtaining a similar result, even though doubting, Neumayer, 957 fol). Hager (Freiburg, 409 fol) tries to substantiate his deviating view invoking the obligation to procure authorizations. This is, as we believe, a different problem which is frequently bound to the delivery and/or performance and thus the decisive place which often, as has already been mentioned above, is the same as the place where the risk is passed. When natural decrease or shrinkage (leakage, seeping away, etc.) which is not caused by inappropriate packaging and similar things, is not taken into consideration during the making of the contract, it will in our view come also under the bearing of risk, i.e. the decisive weight is the weight at the time when the risk passes. [unless the loss or damage is due to an act or omission of the seller] Obviously, the risk shall not pass and/or fall back to the seller when there is such an exception. This is an unfortunate rule. There were considerable difficulties of interpretation in the case of the similarly worded Article 96 ULIS (Neumayer/Dölle, 606 fol). Even the draft CISG was sometimes interpreted daringly (Huber, 565 fol). Neumayer (966) [page 261] had made the very good proposal to delete the reservation. But there was no substantial discussion at the diplomatic conference (O.R., 401 fol), and no proposals were submitted (O.R., 126). The reservation, when interpreted narrowly, covers problems which are already solved in different places and, when interpreted broadly, leads to undesirable or even foolish results. The commentators have to make a choice between the two. There are those who want to have the reservation valid only when the conduct of the seller amounted to a breach of an obligation (Huber, 457; also Honnold, 370) and/or a breach of contract (in this direction Schlechtriem, 78 fol). The cases to be subsumed hereunder are already covered sufficiently by Article 36, paragraph 2. Others (like the Secretariat’s Commentary, O.R., 63 fol) and Nicholas/BB, 485) rightly point out that such qualification is not contained in the text. Sevón (Lausanne, 196 fol) interprets that only possible regulations should be pointed to which give reason for the seller to be liable. Apart from that, the text does not even provide for this. We are, generally speaking, back to the first solution. Since the restriction cannot simply be ignored we are, in view of the existing dilemma, in favour of a restrictive interpretation. We assume here that the act or omission of the seller has to be in breach of contract or at least in breach of obligation. A difference which in our belief exists in comparison with Article 36, paragraph 2 (which could also justify a different wording) is that the seller cannot exempt himself pursuant to Article 79. The commented on half-sentence has thus the effect that the buyer in certain cases of performance in breach of contract, is granted further rights in regard to retaining the price apart from the rights provided for in such cases which actually are sufficient because of the not passing even the falling back of the risk. The conduct of the seller, which insofar is relevant, must have a close connection, in our view, with the motives because of which the regulation on the passing of the risk was established. Furthermore, there must be a direct relation to the contract and its performance in time and substance. Instances which are possible in this context include, above all, a lack of conformity of the goods which starts to have an effect only after the risk has passed and possibly leads to the total destruction of the goods, damage to a part of the goods which is actually not affected by the lack of conformity, unfit packaging, e.g. omission of packaging for transport at sea. The acts of the seller must not necessarily be breaches of contract, although this will be the typical case. Anyway, the mentioned, but rather abstractly formulated rule should in general not be extended to torts because they require the [page 262] examination of different conditions. It is, therefore, not advisable to grant the buyer for such reasons the option not to pay the price. This refers, as we believe, also to the example mentioned and much cited (Sevón/Lausanne, 196 fol; Hager /Freiburg, 403 fol; Nicholas/BB, 485) in the Secretariat’s Commentary (O.R., 163 fol). In a FOB contract the seller damages the goods when he removes his containers. Since this probably is no breach of contract but rather a tort and the buyer can, therefore, not invoke the rights he would have because of a breach of contract, the latter should at least be permitted to reduce the price to the extent to which this is allowed under the applicable law of tort. This example is proof that the rule does not meet its objective, for the fact alone that the seller damages the goods is no justification for presuming his responsibility for it, e.g. the buyer may have placed the goods in violation of regulations. Proceeding on the legal and political principle underlying the rule (Introductory remarks 4 [see Section 4 of Introductory Remarks to Chapter IV, Passing of Risk, supra]) the buyer would have to bear the risk for he will be the one to have the goods normally insured. There was no reason for the seller to do so. When the insurance company indemnifies the buyer, the taking back the price wholly or in part would presuppose that he hands over the proceeds from it insofar to the seller. But this situation is not provided for in the Convention. Besides, we do not understand why the buyer should be in a particularly favourable position when the seller causes the damage, for the latter in this regard finds himself in a situation which is hardly different from that of any third party. Where the damaging of the goods by the seller was a tort and the buyer, therefore, has claims against the seller, the general possibilities of setting off against the price requirement are applicable under the decisive law, and the buyer is thus satisfied. A very narrow interpretation could be used to counteract the fact that because of the lack of a time limit for the relevant conduct of the seller, such acts will be taken into account which happen a very long time after the risk has passed or whose effect is felt only that late, and that the system of claims from breach of contract is thereby fundamentally modified. This exceptional rule cannot, in general, be played off against the system of claims in the event of lack of conformity of the goods. Furthermore, lawful conduct of the seller, which in interaction with accidents leads to loss or damage of the goods, should not be regarded as a reason for the falling back of the risk (rightly pointed out by Huber, 457; agreeing Schlechtriem, 79). This refers, for instance, to the case that the risk is passed in such a way that the buyer commits a breach of contract by not taking delivery of the goods under Article 69, paragraph 1, and the seller now takes appropriate [page 263] measures under Article 85 to preserve the goods, which, however, accidentally lead to the destruction of the latter. The same applies where the seller exercises his lawful right to stop the goods in transit. Even more obvious is the non-applicability of this rule in its abstract form when the seller has chosen a carrier for that part of transportation for which the buyer bears the risk and when the goods perish in the keeping of the carrier. If this were not so, the scheme of risk bearing of the Convention would be completely distorted. The problems that may result between the seller and the buyer from the possible engagement of inappropriate carriers should also not be solved invoking the provisions on risk bearing.
9. Решения — CISG.infoДля статьи 66 найдено два решения. Смотреть выборку по ссылке.
10. Сборник UNCITRALЮНСИТРАЛ консолидирует судебно-арбитражную практику (в рамках базы данных «Прецедентное право по текстам ЮНСИТРАЛ» — ППТЮ), анализирует ее (в формате Выдержек из дел — ABSTRACTS) и обобщает посредством публикации Сборников по прецедентному праву, касающемуся Венской конвенции 1980 г.:
При составлении Сборника принято использовать инструменты анализа и обобщения судебно-арбитражной практики:
11. Иные обзоры практики
12. Библиография
Расширенная библиография находится по этой ссылке.
13. Поиск по тексту КонвенцииДля поиска по тексту Конвенции укажите ключевое слово: В качестве подсказок отобраны все существительные, глаголы и прилагательные в их начальной форме. Можно использовать также глоссарий или выборку статей. Содержание
|
||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
|
|
|
|
|
|
| Version 4.4 (2022) | |
©Internationale Redaktion CISG.info, 1999–2024, политика конфедициальности |
|