Статья 25 — материалы Дипломатической конференции

Первый комитет
12-е ЗАСЕДАНИЕ
Среда, 19.03.1980. Председатель: г-н Роланд Лёве (Австрия).
Документ A/CONF.97/C.1/SR.12.
— Извлечение —

«68. Г-н КЛИНГСПОРН (Федеративная Республика Германии) отмечает, что предлагаемая им поправка несопоставима ни с уже принятой египетской поправкой, ни с первоначальным текстом, ни с пакистанским предложением. Она имеет целью внести ясность в определение «существенное нарушение». По мнению Федеративной Республики Германии, нельзя судить о том, является ли нарушение существенным, без ссылки на условия договора. Например, если в условиях уточняется, что дата поставки имеет особое значение, то будет иметь место существенное нарушение, если эта дата не соблюдена, даже если в других случаях дате поставки не будет придаваться особого значения. Кроме того, такое толкование существенного нарушения, по-видимому, соответствует толкованию, применяемому в странах общего права, в которых нарушение считается существенным, если оно затрагивает основу договора. Поэтому представляется целесообразным уточнить, что для определения того, является ли нарушение существенным, необходимо учитывать все ясно выраженные или подразумеваемые условия договора.»

[Клингспорн. Запись ID: 70]

«69. Г-н ДАБЕН (Бельгия) поддерживает предложение Федеративной Республики Германии, поскольку уважение воли сторон имеет большое значение и именно на основе самого договора следует определять, является ли нарушение существенным.»

[Дабен. Запись ID: 71]

«72. Г-н БОДЖАНО (Аргентина) также поддерживает поправку Федеративной Республики Германии, которая позволяет уточнить смысл выражения «значительный вред». Возможно, что формулировка поправки не является наилучшей, но ее основной смысл заключается в уточнении положения о том, что основополагающим критерием должна являться воля сторон.»

[Боджано. Запись ID: 72]

Первый комитет
12-е ЗАСЕДАНИЕ
Среда, 19.03.1980. Председатель: г-н Роланд Лёве (Австрия).
Документ A/CONF.97/C.1/SR.12.
— Извлечение —

«4. Г-н КОПАЧ (Чехословакия), разъясняя причины, по которым делегация Чехословакии представила поправку (A/CONF.97/C.1/L.81), напоминает, что статья 10 ЮЛИС вызвала многочисленные прения в рамках Рабочей группы ЮНСИТРАЛ и что было высказано мнение о том, что эта статья основана на слишком субъективном критерии. Именно для учета этой критики настоящий текст проекта был подвергнут доработке, а существенное нарушение было определено, исходя из убытка, нанесенного пострадавшей стороне. Однако, по мнению представителя Чехословакии, настоящий текст не является вполне удовлетворительным. С одной стороны, понятие значительного убытка весьма расплывчато и требует более точного определения. Кроме того, вопрос о предвидении убытка связан с субъективным элементом, который может вызвать определенные трудности, в частности, в случае, предусмотренном в пункте 2 статьи 42 (право покупателя потребовать исполнения), когда важно иметь объективные критерии для определения существенного нарушения. В самом деле, именно это понятие определяет право покупателя потребовать от продавца исполнения его обязательств по договору. Это право имеет целью предотвратить убыток, который в противном случае был бы нанесен в результате нарушения договора. В случае принятия настоящего определения значительного нарушения, содержащегося в статье 23, для использования этого права покупателю пришлось бы ждать, пока ему будет нанесен значительный убыток, что противоречит требованиям международной торговли. Кроме того, покупатель чаще всего может определить размер нанесенного ему убытка лишь после определенного срока. Таким образом, это определение не согласовано со средствами защиты, предусмотренными в проекте конвенции, и следует опасаться, что оно может вызвать многочисленные трудности, в частности при применении статей 43, 44, 45 и 47. Поправка Чехословакии призвана уменьшить эти трудности и обеспечить согласование определения существенного нарушения с системами правовой защиты, предусмотренными в проекте конвенции для стороны, имеющей право потребовать исполнения договора.»

[Копач. Запись ID: 62]

«5. Представитель Чехословакии признает, что текст его поправки, безусловно, мог бы быть улучшен, и не возражает против того, чтобы Комитет создал рабочую группу для выполнения этой задачи при условии сохранения принципа, изложенного в поправке.»

[Копач. Запись ID: 63]

Первый комитет
13-е ЗАСЕДАНИЕ
Среда, 19.03.1980. Председатель: г-н Роланд Лёве (Австрия).
Документ A/CONF.97/C.1/SR.13.
— Извлечение —

«1. Г-н ФЕЛТХЭМ (Соединенное Королевство), представляя поправку своей делегации (А/ CONF.97/C.1/L.104), говорит, что в ней содержится два предложения. Первое предложение связано с включением между словами «за исключением случаев» и «нарушившая договор сторона» слов «когда в момент заключения договора». Как указано в комментарии Секретариата, в существующей формулировке статьи 23 не определяется, в какой момент нарушившая договор сторона должна предвидеть последствия нарушения, с тем чтобы в случае возникновения спора решение выносилось судом. Его делегация считает, что сама эта статья должна быть более конкретной: момент заключения договора, т. е. когда сфера его применения ясно определена сторонами, является тем моментом, когда должно вступать в силу положение о предвидении, поскольку именно в этот момент сторонам следует в их собственных интересах определить, что является существенным нарушением.»

[Фелтхэм. Запись ID: 73]

«2. Г-н РОГНЛИЕН (Норвегия), г-н СЕВОН (Финляндия) и г-н САС (Венгрия) высказываются против этого предложения. Информация, предоставленная после заключения договора, может изменить положение в том, что касается как значительного вреда, так и предвидения. Поэтому формулировка статьи 23 должна быть гибкой.»

[Рогнлиен. Запись ID: 74]

«3. Г-н ФЕЛТХЭМ (Соединенное Королевство) снимает первое предложение своей делегации ввиду этих замечаний.»

[Фелтхэм. Запись ID: 75]

«4. Перейдя ко второму предложению Соединенного Королевства, касающемуся добавления фразы в конце этой статьи, он говорит, что на предыдущем заседании длительные прения были связаны с определением значительного вреда. Несмотря на связанные с этим трудности, его делегация считает, что следует приложить усилия для достижения взаимопонимания по данному вопросу; одним из шагов в верном направлении может быть обеспечение того, чтобы сторона, на которую оказало отрицательное воздействие неблагоприятное изменение цен на рынке, не могла быстро найти выход из сложного положения, изыскивая все возможные основания для обвинения другой стороны в нарушении, с тем чтобы договор был расторгнут. Крайних мер, заключающихся в расторжении договора, можно избежать, если уточнить в статье 23, что «нарушение договора не влечет за собой значительного вреда для другой стороны, если компенсация ущерба будет для нее достаточной».»

[Фелтхэм. Запись ID: 76]

«7. Г-н СЕВОН (Финляндия) говорит, что целью статьи 23 является установление обстоятельств, которые позволяют расторгнуть договор предположительно при том условии, что в других обстоятельствах могут изыскиваться другие средства защиты (например, возмещение ущерба). В предложении Соединенного Королевства этот вопрос, по всей видимости, изменен на противоположный: в нем устанавливаются обстоятельства, при которых возмещение ущерба могло бы заменить расторжение договора. Он не может согласиться с этим смещением акцента, последствием которого в дополнение ко всему может стать изменение понятия «существенное нарушение».»

[Севон. Запись ID: 77]

«10. Г-н ГАРРИГЕС (Испания) также выступает против этой поправки. Статья 23 должна касаться лишь прав на расторжение договора в результате причинения значительного вреда посредством нарушения договора. Соответствующими статьями для рассмотрения других средств защиты в случае нарушения договора — включая возмещение ущерба — являются статьи 41, 42 и 57 Конвенции.»

[Гарригес. Запись ID: 78]

Первый комитет
12-е ЗАСЕДАНИЕ
Среда, 19.03.1980. Председатель: г-н Роланд Лёве (Австрия).
Документ A/CONF.97/C.1/SR.12.
— Извлечение —

«3. Г-н ШАФИК (Египет), представляя поправку своей делегации (A/CONF.97/C.1/L.106), отмечает, что критерий, предусмотренный для определения существенного нарушения в настоящем тексте проекта статьи 23, имеет слишком субъективный характер: в качестве основы для оценки используется положение стороны, совершившей нарушение, когда она утверждает, что не предвидела и не имела никаких оснований предвидеть нанесение значительного убытка другой стороне. Поправка Египта направлена на то, чтобы ввести более объективный принцип, указав, что сторона, совершившая нарушение, должна представить доказательство, что она не предвидела такого результата и что разумное лицо в том же качестве, в тех же обстоятельствах не предвидело бы такого результата. Иными словами, поправка имеет целью обязать сторону, совершившую нарушение, представить соответствующее доказательство.»

[Шафик. Запись ID: 61]

«9. Г-н РОГНЛИЕН (Норвегия), ссылаясь на поправку Египта, говорит, что он не может согласиться с введением положения о предоставлении доказательства в этой связи. Однако он считает, что идея об использовании в качестве критерия того, что могло предвидеть в тех же обстоятельствах разумное лицо, выступающее в том же качестве, позволяет ввести полезное уточнение по сравнению с настоящим текстом, в котором учитывается исключительно точка зрения стороны, совершившей нарушение. Если есть возражения, то можно было бы исключить слово «разумное:», однако важно сохранить ссылку на лицо, выступающее в этом же качестве, в тех же обстоятельствах. С другой стороны, представитель Норвегии отмечает некоторые недостатки в редакции английского текста по сравнению с текстом французского оригинала данного предложения. Так, выражение «of the same kind» представляется неудовлетворительным для передачи французского выражения «de sa quality».»

[Рогнлиен. Запись ID: 64]

«10. Поправка Египта была бы приемлемой, если бы была исключена ссылка на доказательство и указывалось бы лишь, что разумное лицо, действующее в том же качестве (в той же торговой сделке) и в тех же обстоятельствах, не имело никаких причин предвидеть нанесение убытка.»

[Рогнлиен. Запись ID: 65]

«12. Г-н МАНТИЛЬЯ-МОЛИНА (Мексика) мог бы принять поправку Египта с изменениями, предложенными представителем Норвегии. В то же время предложение Чехословакии, по его мнению, чрезмерно ограничивает понятие существенного нарушения, уточняя, что сторона, совершившая нарушение, должна была знать, «что в случае такого нарушения другая сторона не будет заинтересована в его исполнении». Критерий, содержащийся в предложении Египта, по его мнению, лучше отражает цели Конвенции. Тем не менее, как отметил представитель Норвегии, было бы предпочтительнее не предусматривать обязательство представления доказательства, учитывая, что цели Конвенции в большей степени связаны с основными обязательствами сторон, нежели с вопросами юридической процедуры. Достаточно сохранить ссылку на разумное лицо, выступающее в том же качестве, в тех же обстоятельствах.»

[Мантилья-Молина. Запись ID: 66]

«21. Г-н ТРЕННИНГ (Дания) говорит, что он поддерживает основные элементы поправки Египта, которые позволяют ввести более объективные критерии оценки. Тем не менее он считает, что вопрос об обязательстве представления доказательства в этой статье не должен рассматриваться.»

[Треннинг. Запись ID: 67]

«23. Что касается вопроса о том, начиная с какого момента сторона, совершившая нарушение, может предусмотреть последствия нарушения, то г-н Треннинг считает, что не следует предусматривать нормы в этом отношении и что предпочтительно предоставить судье принимать решение.»

[Треннинг. Запись ID: 68]

«41. Г-н ШАФИК (Египет), выслушав с большим интересом замечания различных делегаций, заявляет о своей готовности исключить из представ ленной поправки (A/CONF.97/C.1/L.106) ссылку на доказательство и изменить соответствующую часть текста следующим образом: «за исключением случаев, когда нарушившая договор сторона не предвидела такого результата». Вместо этого, как и представитель Швеции, он полагает, что в тексте не должно содержаться какого-либо уточнения времени, и, кроме того, вполне обоснованно, что существующий текст статьи 23 не затрагивает данного вопроса. Он также не поддерживает предложения представителя Греции о замене слова «и» словом «или» в четвертой строке его поправки, поскольку, по его мнению, эти два элемента положения являются взаимодополняющими и неразделимыми. И наконец, в отличие от представителя Норвегии, он считает что слово «разумный» следует оставить.»

[Шафик. Запись ID: 69]

Первый комитет
18-е ЗАСЕДАНИЕ
Пятница, 21.03.1980. Председатель: г-н Роланд Лёве (Австрия).
Документ A/CONF.97/C.1/SR.18.
— Извлечение —

«13. Г-н ИНААМУЛЛАХ (Пакистан), представляя доклад (A/CONF.97/C.1/L.176), говорит, что заключительную фразу текста во втором пункте доклада следует изменить: слова «за исключением случаев, когда нарушившая договор сторона не предвидела или не имела оснований предвидеть такие последствия» заменить словами «за исключением случаев, когда нарушившая договор сторона доказывает, что она не предвидела таких последствий и что подобное разумное лицо в подобных обстоятельствах не могло предвидеть этого». Цель этого изменения заключается, конечно, во включении текста египетской поправки в статью 23, принятого на 12-м заседании.»

[Инаамуллах. Запись ID: 79]

«14. Предлагаемый в настоящее время текст учитывает предыдущие предложения об улучшении текста статьи 23, и в частности поправки, представленные Федеративной Республикой Германии (A/CONF.97/C.1/L.63) и Пакистаном (A/CONF. 97/C.1/L.99). Текст был принят всеми членами рабочей группы, за исключением представителя Венгрии.»

[Инаамуллах. Запись ID: 80]

«23. Г-н ШЛЕХТРИЕМ (Федеративная Республика Германии) говорит, что цель первоначального предложения его делегации (A/CONF.97/C. 1 /L.63) заключалась в уточнении того, что критерий нарушения контракта должен находиться в условиях самого договора. По его мнению, ожидания стороны, связанной с договором, являются объективным критерием.»

[Шлехтрим. Запись ID: 81]

«25. Г-н РОГНЛИЕН (Норвегия) говорит, что он согласен с замечаниями представителя Федеративной Республики Германии о необходимости иметь самый объективный по возможности критерий.»

[Рогнлиен. Запись ID: 82]

«31. Г-н ОЛИВЕНСИЯ РУИС (Испания) заявляет о своей поддержке предложения рабочей группы, которое устраняет основную проблему статьи 23, а именно неточность выражения «значительный вред». Преимущество предложенного рабочей группой текста заключается в том, что он устанавливает прямую связь с договором, ссылаясь на «ожидания, связанные с договором».»

[Оливенсия Руис. Запись ID: 83]

«32. Г-н КОПАЧ (Чехословакия) заявляет о поддержке предложения рабочей группы. Основной недостаток существующей формулировки статьи 23 заключается в том, что существенное нарушение договора определяется ссылкой на то, что является в основном субъективным мнением и может быть истолковано самым различным образом.»

[Копач. Запись ID: 84]

«33. Преимущество определения, содержащегося в докладе рабочей группы, заключается в подчеркивании того, что термин «вред» должен истолковываться в более широком смысле и соотноситься с объективным критерием, которым является содержание самого договора.»

[Копач. Запись ID: 85]

«35. Г-н СЭМ (Гана) говорит, что во всех случаях нарушения следует обращаться к самому договору. Именно этого подхода придерживалась рабочая группа, и поэтому его делегация поддерживает ее предложение.»

[Сэм. Запись ID: 86]

«36. Г-н БОДЖАНО (Аргентина) говорит, что, несмотря на возможность улучшения формулировки текста рабочей группы, его преимущество заключается в том, что он ссылается на ожидания, связанные с договором,— факт, достаточный для его делегации, чтобы поддержать текст в принципе.»

[Боджано. Запись ID: 87]